Чем нейропсихология полезна даже опытному специалисту
— Анастасия, расскажите, что привело вас в детскую нейропсихологию?
— Сильная потребность в новых знаниях и квалификации. Еще 3 года назад, работая психологом в школе, я не могла объяснить некоторые процессы в детском развитии. Например, почему у многих ребят в 8–9 классе отмечается резкое снижение успеваемости? Почему какие-то дети, несмотря на большие усилия, не усваивают программу наравне с остальными?
Я узнала, что подобные проблемы с успеваемостью, поведением, дезадаптацией в классе может объяснить нейропсихология — с ее помощью можно узнать, какие звенья в процессе развития ребенка были пропущены. Поэтому я решила двигаться в этом направлении и стала искать возможности для обучения.
— Почему вы остановили свой выбор именно на программе в АДПО?
— Я долго не могла выбрать подходящий курс. Думала о разных форматах, в том числе и магистратуре, но поняла, что 2,5 года обучения для меня, практикующего специалиста, — непозволительно долго.
В итоге пришла к выводу, что мне идеально подойдет профпереподготовка. АДПО посоветовала подруга. Я увидела, что ваша Академия предлагает объемный, серьезный курс и не завышает за него цену. И рискнула пойти на обучение. Для меня это был новый опыт — я впервые училась онлайн.
Программа, которую закончила Анастасия:
— Как прошло ваше обучение? Удобно ли оказалось учиться онлайн, что запомнилось в программе?
— Учиться удобно. Вначале было непросто совмещать насыщенный курс с работой, но возможность учиться в приложении, с телефона или компьютера в удобное время сглаживала временные трудности.
Программа оказалась очень полезной! До нее я уже сталкивалась с нейропсихологией на небольших курсах, но только в АДПО меня смогли так глубоко погрузить в предмет. Структурировано и понятно дали информацию по дисграфии и дислексии, дали инструменты для диагностики и коррекции, объяснили, как развивается ребенок и на каких стадиях ему может потребоваться помощь.
Особенно важным и приятным для меня стал стиль обучения, при котором давали объективную информацию по различным направлениям. Не было пропаганды какой-либо точки зрения — каждый подход освещался непредвзято, с указанием сильных и слабых сторон. Я уже убедилась на практике, как непросто бывает найти обзорную информацию, без упора на что-то одно.
Что детский нейропсихолог может дать взрослым клиентам
— Здорово, что обучение было для вас полезным! Анастасия, а что изменилось в вашей работе после получения квалификации нейропсихолога?
— Новая квалификация помогла эффективнее работать с особенностями развития у детей и школьников, выявлять причину проблемы, проводить коррекцию. Некоторые знания оказались универсальными — они работают, в том числе и со взрослыми клиентами. Например, я начала использовать в частной практике нейропсихологические пробы. Они помогают понять, какая функция (память, внимание, мышление) у человека снижена, а какая, наоборот, ресурсная. После этого я даю рекомендации, как снять тревогу, сосредоточиться на учебе или почувствовать себя комфортно на работе.
Особенно полезным инструментом, полученным в АДПО, стала работа с латерализацией. Этот метод помогает улучшить качество работы, отдыха и других сфер жизни через подключение правого или левого полушария.
У каждого человека определенная «сторона» мозга выполняет определенные задачи лучше, чем другая. Соответственно, изменив положение тела, мы можем влиять на наше состояние и продуктивность. Зачастую иногда достаточно сесть с другой стороны стола — и человек начинает лучше усваивать информацию, становится спокойнее. Я ищу эту «рабочую сторону» у своих клиентов и даю им четкие шаги к действию. Индивидуальный подход и конкретика дают отличные результаты в терапии.
Частная практика – не единственное место, где я применяю полученные знания. У моего ребенка случаются сложности в обучении, и нейропсихология помогает оказывать помощь в воспитании и усвоении школьной программы. Получается, что новая информация улучшает разные сферы моей жизни, не только профессиональную.
— Действительно, психологические знания и навыки универсальны в применении. А изменилась ли стоимость ваших услуг после получения новой квалификации?
— Да, цена выросла, потому что теперь я оказываю более серьезную помощь, на стыке психологии и медицины. В Санкт-Петербурге консультация нейропсихолога стоит от 4 до 8 тысяч рублей, и я подняла стоимость в рамках этого диапазона. Кроме того, нейропсихолог может оказывать особо сложные, объемные услуги. Например, расширенная психодиагностика может стоить и 10 тысяч рублей, потому что занимает от 2 и более консультаций.
Другая причина повышения стоимости — необходимость окупать затраты на инструментарий. Для работы нейропсихологом требуется много дополнительных материалов — балансеры, краски, игрушки и многое другое. Также важно создать в кабинете комфортную, уютную обстановку: это особенно важно для детей и подростков. Поэтому подъем цены оправдан не только прибылью — иногда эта мера нужна, чтобы просто сохранить доход на прежнем уровне.
Почему нейропсихология становится все более востребованной?
— Анастасия, как вы считаете: к нейропсихологу нужно обращаться с конкретной проблемой, или его стоит посещать и для профилактики — чтобы больше узнать о себе, научиться пользоваться своими преимуществами?
— Я убеждена, что нейропсихолога необходимо посещать регулярно и в профилактических целях детям младшего возраста. Именно в этом возрасте формируются проблемы, которые будет практически невозможно исправить в дальнейшем, и зачастую только нейропсихолог может увидеть и помочь ребенку адаптироваться еще в самом начале жизненного пути.
Число сознательных родителей, которые понимают необходимость нейропсихологии, растет — но тех, кто считает это ненужным, все еще намного больше. Например, многие думают, что если у ребенка 4–5 лет сложности с речью, это исправит логопед. А меж тем речевые нарушения могут быть следствиями более глубоких проблем, связанных с мыслительной, эмоциональной сферой. В итоге дети попадают к нейропсихологу намного позднее, будучи уже вторично травмированными. Тем, кто плохо пишет или говорит, ставят плохие оценки, таких детей ругают учителя и родители, над ними смеются более успешные ровесники.
К сожалению, за время работы я видела много трагичных ситуаций, когда детям с особенностями не помогали, а заставляли делать то, что они не могут сделать. А учитывая, что таких детей становится все больше, то и количество подобных историй растет. Но я уверена, что в будущем нейропсихология станет обязательным пунктом в списке важных для ребенка специалистов — наравне с педиатром и логопедом.
— Согласна — необходимость и актуальность нейропсихологии растет с каждым годом. А как вы думаете, почему детей с особенностями развития становится все больше?
— Есть негативные факторы, устранив которые, мы бы немного снизили число особенных детей: это плохая экология, обилие вредных привычек у родителей, плохое питание. Но основной причиной я считаю естественный ход эволюции.
Наше общество компьютеризируется, восприятие информации меняется, и человеческий мозг вынужден адаптироваться. Появление детей с особенностями — это мутации в хорошем смысле этого слова, попытка встроиться в новый мир.
Логические структуры страдают из-за этого переходного процесса: возможно, вы замечали, что старшее поколение лучше мыслит логически? Зато современные дети и подростки быстрее находят информацию и легче справляются с инфошумом. Процесс перестройки далек от завершения, поэтому и появляются «перекосы» и особенности мышления, с которыми и должен помогать справляться нейропсихолог.
Но уточню, что я выступаю за узкопрофильную специализацию. В таком сложном деле, как детское развитие, нейропсихолог не должен работать один — это приведет к выгоранию, фрустрации и слабым результатам. Лучше всего действовать комплексно вместе с педагогами, логопедом, тренером, а иногда и психиатром.
— Спасибо за важный совет — он поможет нейропсихологам и другим помогающим специалистам избежать выгорания. Напоследок поделитесь своими планами на будущее: куда вы хотите двигаться дальше?
— Профессия нейропсихолога развивается и постоянно усложняется. Для нее появляются новые стандарты и требования, что я считаю правильным. Если раньше достаточно было пройти короткий курс, чтобы называть себя нейропсихологом, то теперь нужна профпереподготовка на качественной площадке, а еще постоянное саморазвитие и повышение квалификации.
Я хочу продолжить развиваться по направлениям психологической травмы и психосоматики — это актуальные для меня темы, которые часто находят отклик в практике. Думаю, что в будущем эти знания сделают терапию и коррекцию более бережной, точной и глубокой.
— Отличный план для повышения квалификации. Анастасия, спасибо за интересное интервью! Мы желаем вам удачи.
